Сексуальная энергия – это божественная энергия. Азбука исцеления с помощью своей мысли и божественной энергии

СВЯТИТЕЛЬ ГРИГОРИЙ ПАЛАМА
И ЕГО УЧЕНИЕ О НЕТВАРНЫХ БОЖЕСТВЕННЫХ ЭНЕРГИЯХ.

"…Отвергнув земные и плотские заботы, станем на Святой земле: каждый создав свою личную Святую землю, достигнув сего путем добродетели и тяготения к Богу, чтобы нам возыметь дерзновение, когда Бог придет во свете и, притекши к Нему, воссиять и вечно пребывать с Ним, озаренными во славу Трисолнечного и единственнейшего Сияния ныне и присно и во веки веков. Аминь" (Свт. Григорий Палама. Из Слова на Преображение Господне).

Святитель Григорий Палама, архиепископ Солунский, родился в 1296 году в Малой Азии. Во время турецкого нашествия семья бежала в Константинополь и нашла приют при дворе Андроника II Палеолога (1282 - 1328 гг.). Отец святого Григория стал крупным сановником при императоре, но вскоре умер, и сам Андроник Палеолог, известный меценат, принял участие в воспитании и образовании осиротевшего мальчика. Палама получил блестящее светское образование в Византии, которая в то время была подлинным центром просвещения. Обладая прекрасными способностями и большим прилежанием, Григорий без труда освоил все предметы, составлявшие полный курс средневекового высшего образования. Хотя будущий святитель и жил при дворе василевса, он любил подолгу беседовать с учеными афонскими монахами, время от времени приезжавшими в столицу. Его учителем богословия был митрополит Феолипт Филадельфийский, который пробудил в душе юноши интерес к исихии. Император хотел, чтобы его воспитанник посвятил себя государственной деятельности, но Григорий, едва достигнув 20 лет, удалился на Святую Гору Афон в 1316 году (по другим сведениям, в 1318 г.) и поступил послушником в монастырь Ватопед, где под руководством старца, преподобного Никодима Ватопедского, принял постриг и начал путь подвижничества. Через год ему явился в видении святой евангелист Иоанн Богослов и обещал свое духовное покровительство. Мать Григория вместе с его сестрами также приняла монашество.
После преставления старца Никодима инок Григорий проходил 8 лет свой молитвенный подвиг под руководством старца Никифора, а после кончины последнего перешел в Лавру преподобного Афанасия. Здесь он прислуживал за трапезой, а затем стал церковным певцом. Но через три года (1321 г.), стремясь к более высоким ступеням духовного совершенства, он поселился в небольшой отшельнической обители Глоссии. Настоятель этой обители стал учить юношу сосредоточенной духовной молитве - умному деланию, которое постепенно разрабатывалось и усваивалось монахами, начиная с великих пустынников IV века, Евагрия Понтийского и преподобного Макария Египетского. После того, как в XI веке в трудах Симеона Нового Богослова подробное освещение получили внешние молитвенные приемы умного делания, оно было усвоено афонскими подвижниками. Опытное применение умного делания, требующее уединения и безмолвия, получило название исихазма (от греч. "покой. молчание"), а сами практикующие его стали называться исихастами. За время пребывания в Глоссии будущий святитель полностью проникся духом исихазма и принял его для себя как основу жизни. В 1326 году из-за угрозы нападения турок вместе с братией он перебрался в Солунь (Фессалоники), где тогда же был рукоположен в сан священника.
Свои обязанности пресвитера святой Григорий сочетал с жизнью отшельника: пять дней недели проводил в безмолвии и молитве, и только в субботу и воскресенье пастырь выходил к народу - совершал богослужение и произносил проповеди. Его поучения часто вызывали у предстоящих в храме умиление и слезы. Однако полная отрешенность от общественной жизни святителю была несвойственна. Иногда он посещал богословские собрания городской образованной молодежи во главе с будущим Патриархом Исидором. Возвращаясь как-то из Константинополя, он обнаружил близ Солуни местечко Верии (Веррии), удобное для уединенной жизни. Вскоре он собрал здесь небольшую общину монахов-отшельников и руководил ею в течение 5 лет. В 1331 году святитель удалился на Афон и уединился в скиту святого Саввы, близ Лавры преподобного Афанасия. В это время начинается его литературная деятельность, направленная на разъяснение его аскетического мировоззрения. В 1333 году он был назначен игуменом Есфигменского монастыря в северной части Святой Горы. В 1336 году святитель вернулся в скит святого Саввы, где занялся богословскими трудами, которых не оставлял уже до конца жизни.
А между тем в 30-е годы XIV века в жизни Восточной Церкви назревали события, поставившие святителя Григория в ряд наиболее значительных вселенских апологетов Православия и принесшие ему известность учителя исихазма.
Около 1330 года в Константинополь из Калабрии приехал ученый монах-униат Варлаам, назначенный игуменом Константинопольского монастыря Спасителя. Автор трактатов по логике и астрономии, умелый и остроумный оратор, он получил кафедру в столичном университете и стал толковать сочинения Дионисия Ареопагита, апофатическое богословие которого было признано в равной мере и Восточной и Западной Церквами. Варлаам быстро обзавелся связями в высших кругах империи и пользовался даже покровительством императора Андроника Младшего и сочувствием патриарха Иоанна Калека (1334-1347 гг.). С одной стороны, он презрительно относился к византийской учености, с другой, принадлежал к партии умеренных униатов, делавших по политическим соображениям значительные уступки православным в вопросах главенства папы, филиокве и др. В результате, в области религиозно-философских воззрений Варлаам потерпел поражение на диспуте с византийским ученым Никифором Григором, а в решении униональной проблемы - от свт. Григория Паламы. Эти события послужили калабрийскому монаху поводом для обвинений афонских исихастов в различных ересях. Варлаам поехал на Афон, познакомился там с укладом духовной жизни исихастов и, на основании догмата о непостижимости существа Божия, объявил умное делание еретическим заблуждением. Путешествуя с Афона в Солунь, оттуда в Константинополь и затем снова в Солунь, Варлаам вступал в споры с монахами и пытался доказать тварность Фаворского света; при этом он не стеснялся поднимать на смех рассказы иноков о молитвенных приемах и о духовных озарениях. Обвинения сначала носили устный характер, но затем были изложены Варлаамом письменно.
Святитель Григорий, по просьбе афонских монахов, обратился к ересиарху сначала с устными увещаниями. Но, видя безуспешность подобных попыток, он письменно изложил свои богословские доводы. Так появились "Триады в защиту святых исихастов" (1338 г.). К 1340 году афонские подвижники с участием святителя составили общий ответ на нападки Варлаама - так называемый "Святогорский томос". Не удовлетворившись исходом дела, Варлаам потребовал открытого церковного суда.
На Константинопольском Соборе 1341 года в храме Святой Софии произошел спор святителя Григория Паламы с Варлаамом, сосредоточившийся на природе Фаворского света. 27 мая 1341 года Собор принял положения святителя Григория Паламы, изложенные в его апологии о нетварных энергиях Божиих. Свт. Григорий утверждал, что Сам Бог являет Себя миру и человеку в Своих энергиях; эти энергии доступны восприятию человека, как Фаворский свет, но одновременно они не являются чувственными и сотворенными; эти энергии - Сам Бог, обращенный к Своему творению.
Варлаам раскаялся в своих заблуждениях относительно исихии. Последующие события показали, что раскаяние это не было искренним. Вскоре он покинул Византию и уехал в Италию, где скончался в епископском сане в 1348 г. Учение Варлаама было осуждено как ересь, а сам Варлаам предан анафеме.
Но споры между паламитами и варлаамитами были далеко не закончены. К числу вторых принадлежали ученик Варлаама, болгарский монах Акиндин и Патриарх Иоанн XIV Калека (1341 - 1347 гг.); к ним склонялся и Андроник III Палеолог (1328 - 1341 гг.). Акиндин выступил с рядом трактатов, в которых объявлял святителя Григория и афонских монахов виновниками церковных смут. Святитель написал подробное опровержение домыслов Акиндина. Тогда Патриарх отлучил святителя от Церкви (1344 г.) и подверг темничному заключению, которое продолжалось три года. В 1347 году, когда Иоанна XIV на патриаршем престоле сменил Исидор (1347 - 1349 гг.), святитель Григорий Палама был освобожден и возведен в сан архиепископа Солунского. В 1351 году Влахернский Собор торжественно засвидетельствовал православность его учения и сформулировал основные положения паламизма.
Здесь приводятся (в сокращении) анафематизмы этого собора в переводе А. Ф. Лосева.
"1. [Свет Фаворский не есть ни сущность Божия, ни тварь, но энергия сущности. ] Мудрствующие и говорящие, что Свет, воссиявший от Господа при Его божественном преображении, есть то мечтание, тварь и призрак, появившийся на короткое время и вскоре исчезнувший, то сама божественная сущность, ... и не исповедующим, ... что оный божественный Свет не есть ни тварь, ни сущность Бога, но-нетварная, естественная благодать, воссияние и энергия, нераздельно и вечно происходящая от самой божественной сущности, - анафема, анафема, анафема.
2. [Энергия сущности нераздельна с сущностью и неслиянна с нею. ] Ещё тем же самым мудрствующим и говорящим, что Бог не имеет никакой естественной энергии, но думающим, что существует только сущность и что совершенно одно и то же и неразличны - божественная сущность и божественная энергия и между ними не мыслится никакое различие в том или другом отношении, [этим еретикам], как неразумно уничтожающим во всех отношениях и самую божественную сущность и приводящим ее к небытию (ибо учителя Церкви дословно говорят, что только небытие лишено энергии)… - анафема, анафема, анафема.
3. [Энергия сущности нетварна. ] Ещё тем же самым мудрствующим и говорящим, что всякая естественная сила и энергия триипостасного Божества тварна, и на основании этого принуждающим славить и саму божественную сущность как тварную (ибо, по святым, тварная энергия должна являть и естество как тварное, а нетварная должна начертывать и сущность как нетварную), и отсюда подвергающимся опасности впасть уже в совершенное безбожие, и навязывающим чистой и непорочной христианской вере эллинскую мифологию и служение тварям, и не исповедующим, согласно богодухновенному богословию святых и благочестивому мудрованию Церкви, что всякая естественная сила и энергия триипостасного Божества нетварна, - анафема, анафема, анафема.
4. [Энергия сущности не вносит разделения в самую сущность и не нарушает её простоты. ] Ещё тем же самым мудрствующим и говорящим, что от этого происходит в Боге сложение, <…> пустословящим, и не исповедующим, согласно богодухновенному богословию святых и благочестивому мудрованию, что с этим боголепным различием вполне прилично сохраняется и божественная простота, - анафема, анафема, анафема.
Противники паламизма не раз обвиняли святого Григория в "двубожии" и даже в "многобожии" (поскольку Божество обладает многими энергиями). По мысли же святителя Григория Паламы учение о различии в Боге между сущностью и Его несозданными энергиями ничем не нарушает божественную простоту, ибо весь Бог нераздельно присутствует в каждой своей энергии. Эти энергии не есть нечто само по себе, отдельно и вне Бога существующее - это Сам Бог в Его обращении к твари.
5. [Имя "Божество" относится не только к сущности Божией, но и к энергиям. ] Ещё тем же самым мудрствующим и говорящим, что имя Божества говорится только о божественной сущности, и не исповедующим, согласно богодухновенному богословию святых и благочестивому мудрованию Церкви, что оно налагается не меньше и на божественную энергию... - анафема, анафема, анафема.
6. [В сущности Божией тварь не может участвовать, в энергии же - может. ] Еще тем же мудрствующим и говорящим, что божественная сущность участвуема, как уже не стыдящимся вновь вводить в нашу Церковь злочестие мессалиан, болевших тем же самым мнением, и не исповедающим, согласно богодухновенному богословию святых и благочестивому мудрованию Церкви, что она совершенно необъемлема, участвуема же божественная благодать и энергия, - анафема, анафема, анафема".
Но солуняне приняли святителя Григория не сразу, он вынужден был жить в разных местах. В одну из его поездок в Константинополь византийская галера попала в руки турок. Святителя Григория в течение года продавали в различных городах как пленника, но и тогда он неутомимо продолжал проповедь христианской веры.
Лишь за три года до кончины вернулся он в Солунь. Накануне его преставления ему явился в видении святитель Иоанн Златоуст. Со словами "В горняя! В горняя!" святитель Григорий Палама мирно преставился к Богу 14 ноября 1359 года. В 1368 году он был канонизован на Константинопольском Соборе при Патриархе Филофее (1354 - 1355, 1362 - 1376), который написал житие и службу святителю.
Уже в XX веке в богословских и исторических исследованиях расцветает своеобразный "паламитский ренессанс". Жизни и трудам святителя Григория Паламы начинают посвящать множество научных монографий. Такие известные русские богословы эмигрантской школы, как архимандрит Киприан (Керн), протопресвитер Иоанн Мейендорф, архиепископ Василий (Кривошеин), заново изучив все дошедшие до нас рукописи святителя Григория и свидетельства о нем, вернули святому славу величайшего из Отцов Церкви, яркого богослова и учителя, остающегося исключительно современным по сей день.
Попытка реконструкции учения святителя Григория Паламы о божественной сущности и энергиях уже в наше время изложена в небольшой монографии протоиерея Владимира Савельева "Богословское осмысление учения святителя Григория Паламы о сущности и энергиях в трудах русских религиозных мыслителей XX века".
Учение св. Григория Паламы о нетварных Божественных энергиях существенным образом отличают православную мистику от западной.
Калабрийский монах Варлаам, учившийся в Италии, и Акиндин, переводчик на греческий "Summa theologiae", находившиеся под сильным влиянием учения Фомы Аквинского, исходили из чуждой духу восточного богословия философской концепции сущего. Согласно ей понятие Бога отождествляется с понятием совершенного и абсолютизированного бытия. В такой концепции все основные логические законы переносятся в область онтологии, распространяя своё действие и на Бога, поскольку Он и есть бытие. По этой причине представители западной схоластики, склонны думать, что всякое предметное "различие" в Боге (например, "различие" сущности и энергии) "несовместимо с мыслью об абсолютном совершенстве Бога, поскольку всякая "часть", как меньшая целого, неизбежно (в силу законов логики) менее совершенна этого целого и тем самым нарушает своим существованием абсолютное совершенство Божества".
"Следовательно, - замечает В. Н. Лосский, - для противников святого Григория Паламы есть божественная сущность, есть её тварные следствия, но нет божественных действований, нет энергий". В отличие от своих оппонентов святой Григорий Палама стоял на почве более свойственного восточному Православию апофатического богословия, продолжая богословскую традицию святого Григория Нисского, Дионисия Ареопагита, преподобного Максима Исповедника. Важнейшим его положением является мысль о полной непостижимости Бога для разума и невыразимости Его в слове. "Для апофатического богословия характерна особая расположенность ума, отказывающаяся от составлений понятий о Боге; при такой установке решительно исключается всякое абстрактное и чисто рационалистическое богословствование, желающее приспособить к человеческому мышлению тайны божественной премудрости". Строго говоря, применение таких понятий, как бытие, сущность, естество и т. д. могут прилагаться к Богу с определённой долей условности, ибо Он, как Творец бытия, несоизмеримо выше его. По этой причине все свойства бытия, усматриваемые нами в тварном мире, не могут автоматически переноситься на божественную сущность и рассматриваться как свойства Божества. Высшее божественное бытие невыразимо в категориях земного бытия, и в ряде случаев невозможно обойтись без антиномических определений в области теологии.
Учение святого Григория Паламы никоим образом нельзя отнести к какому-то неизвестному для Предания Церкви нововведению. Наоборот, оно является общим для всего восточного богословия. Так, в полемике с евномианами святитель Василий Великий совершенно ясно указывал на неспособность всякого разумного тварного существа постигать божественную сущность. Это дало повод еретикам обвинить великого каппадокийца в отказе сознательно познавать Божество, поскольку, по их мнению, истинное богопознание есть познание по сущности. В Боге всё есть сущность-утверждали евномиане. Василий Великий, оспаривая это утверждение, доказывал необходимость, по крайней мере, в гносеологическом аспекте, допускать различие между "сущностью Божией и его свойствами и проявлениями".
Существующий в Церкви подлинный мистический опыт единения человека с Богом ставил перед христианскими мыслителями сложную догматическую проблему: как абсолютно трансцендентный и совершенно непознаваемый Бог может реально общаться с человеком, а значит быть имманентным своему творению? Согласно свидетельству святых отцов, Бог по Своей сущности непричастен тварному миру. И если допустить, что в какой-то определённый момент мы соединились бы с самим естеством Божиим, то в этот же самый момент мы соделались бы Богом по природе. В этом случае вместо Триипостасного Бога мы имели бы "тысячеипостасное" Божество. Божественных ипостасей было бы столько, сколько было бы лиц, причастных божественной сущности. То есть, мы утратили бы всякую грань между Творцом и тварью, иначе говоря, дошли бы до чистого пантеизма. Также совершенно невозможно соединиться с Богом по ипостаси. Соединение по ипостаси имело место только один раз в Лице Богочеловека, соединившего в Себе божественную и человеческую природы. Таким образом, стать причастником "Божеского естества" (2 Пет.1:4) можно лишь по энергии или по благодати. Именно такой ход богословских рассуждений позволяет нам не отвергать догматическую антиномию об абсолютной трансцендентности Бога и о реальной возможности единения с Ним. По замечанию архиепископа Василия (Кривошеина), "эту антиномию можно понимать так что Божия сущность, будучи непричастной, как таковая, делается некоторым образом причастной через неотделимую от неё энергию, не теряя, однако, при этом своей "неисходности"".
В своих трудах Григорий Палама достаточно подробно рассматривает те богословские последствия, к каким привело бы нас допущение полного тождества и неразличения сущности и энергии в Боге. В полемике с варлаамитами, святитель остроумно пользуется методом "reduction ad absurbum". "Становясь на точку зрения своих противников, он её доводит до нелепостей, противоречащих догматическому сознанию". "Если, - пишет Палама, - ничем не отличается от божественной сущности божественная энергия, то ничем не будет отличаться творчество, которое свойственно энергии, от рождения и нахождения, которые свойственны сущности. Если же творчество не отличается от рождения и исхождения, то и тварь не будет отличаться от Рожденного и Исшедшего, то и Сын Божий и Дух Святый ничем не будут отличаться от тварей. И все твари будут порождениями Бога и Отца, и обожествится тварь, и Бог сопричислится к тварям".
Немаловажным в исихастском богословии является вопрос о том, чем является энергия (или энергии) по отношению к сущности.
Различая в Боге Три божественные Ипостаси, единую сущность и природные энергии, православное богословие в тоже время не допускает в Нём никакой сложности, никакого сложения частей. "Также как и Лица, энергии - не элементы божественной сущности, которые можно было бы рассматривать порознь, отдельно от Пресвятой Троицы, ибо они -общее Её проявление и привечное Её сияние".
Божественные энергии не могут быть отождествлены ни с одной из божественных Ипостасей или принадлежать той или иной Ипостаси в отдельности. "Бог,-пишет святой Григорий Палама,-есть Сам в Себе; и Три божественные Ипостаси естественно, целостно, вечно и неисходно, но, однако несмешанно и неслиянно взаимно держатся, и одна другую проникают так, что и энергия у Них одна". Не может энергия быть и самоипостасной), ибо это превратило бы Святую Троицу в четверицу, в чём, кстати, иногда обвиняли святителя Григория Паламу его противники. И совсем нечестиво отождествлять божественные энергии с тварными сущностями. Согласно учению исихастов, всё творение является не энергией Божией, но результатом энергии, то есть тем, что энергия произвела.
По верному замечанию В. Н. Лосского, божественные энергии не обусловлены существованием тварного мира - они совечны сущности Божией. Даже если бы мир и не был сотворён, Бог существовал бы не только в Своей непреступной сущности, "но и вне её, в Своих энергиях, изливающихся из сущности". Он проявлял бы себя, "как Солнце, сияющее в своих лучах вне солнечного диска, независимо от того, есть ли существа, способные воспринимать его свет, или же их нет".
Как уже говорилось выше, святитель Григорий Палама придавал особое значение сохранению традиционного святоотеческого учения о Боге как о Существе совершенно простом, несложном и не имеющем в Себе каких-либо составных частей или элементов. Он решительно отверг философский соблазн понимать божественные энергии в качестве чего-то иногда бываемого или отсутствующего, или же, вообще, изменяемого в Боге, то есть понимать энергии в смысле аристотелевских акциденций. Вместе с тем святой Григорий пояснял, что энергии не вносят в Бога никакой сложности и изменяемости, так как являются чистыми активностями божества. Сложность была бы в том случае, если бы энергия предполагала в Боге наличие страдательности (в смысле пассивности), как это есть в тварных существах. Например, человеческий разум, чтобы мыслить "нуждается в "претерпевании" какого-либо опыта; божественное же действие, напротив, есть чистый акт, чуждый какой бы то ни было страдательности, и поэтому не нарушает простоты личного Божиего Существа".
Фома же Аквинский в своих теологических построениях попытался сочетать аристотелизм с отрицательным богословием "Ареоапагитик". Он разработал учение о Боге как о чистой и абсолютно простой реальности, в которой сущность не отделена от существования и совершенно равна бытию. Согласно Аквинату Бог - это чистый акт; Он есть "само Существование". В Боге и только в Нём одном сущность и энергия полностью совпадают.
Таким образом, божественная простота "проявляется не в тождественности всего божественного Существа с сущностью - что было бы для греческого предания абстрактной философской концепцией простоты, - а в том, что есть только один живой Бог", всецело пребывающий абсолютно недоступным по Своей сущности и всецело открывающий себя в Своих энергиях.
Переходя к положительному изложению учения святителя Григория Паламы о различении в Боге сущности и энергии, отметим две терминологические тонкости в богословии исихазма.
1. Поскольку энергии так же, как и сущность, не существуют вне Ипостасей Божества, их можно определить как воипостасные. В данном случае термин: одновременно выражает личный характер божественных "действий" и их имманентность природе Действователя.
2. Поскольку энергии или божественные действия неотделимы от Бога и одновременно являются манифестациями Его существования в тварном мире, то "не только оправданно, но и необходимо употреблять по отношению к ним собственные определения Божества: они [энергии] суть "Феос и Феотир". Вместе с тем "необходимо заметить, что существует соnsеnsus восточных Отцов, утверждающих, что слово "Феос" этимологически обозначает божественную энергию, а не сущность".
Подводя итог, отметим, что Свт. Григорий, занимаясь практикой умной молитвы и исихии, совершаемой в самых глубинах человеческой личности, движимой сердцем и запечатлеваемой умом, реально испытывал на себе действия особой благодати Божьей, преображающей всего человека. "То преображение и устремление к божественному свету, которое проповедует Палама, является преображением целостным и всеобъемлющим - не только души, но и тела; не только преображением отдельно взятой личности, но и - в перспективе и в идеале (…) - просветлением социального, политического, государственного целого. Прошедший по этому пути до конца и сподобившийся узреть свет Божий реальным (…) образом достигает грядущего (…) преображения. При этом совершается обожение человека путем приобщения к энергии Божией, которая неразрывно связана с трансцендентной сущностью Божией и несет с собой бессмертие и вечную жизнь" (Д.И. Макаров, Антропология и космология св. Григория Паламы, СПб., 2003, стр. 471).
Догматические вопросы о Фаворском свете не были отвлеченными для жизни Церкви в IV веке. Не должны они быть отвлеченными и для нас. Беда, если мы воспринимаем их как простые богословские или ученые рассуждения, не имеющие никакого отношения к нашей жизни. Это может означать только одно: что тот свет, о котором нам возвещает Бог - свет, в котором нет никакой тьмы - для нас остается неувиденным, и мы не приносим печали покаяния в том, что пребываем во тьме. Все беды в Церкви связаны, в конце концов, с тем, что какие-то тайны веры становятся отвлеченными, переставая быть живыми насущными вопросами, решающими нашу судьбу, и мы теряем глубину веры, полноту христианского призвания, которое должны осуществить в Церкви.

Свт. Григорий Палама. Из Слова на Преображение Господне:
Мы же, отвращаясь и от древних, и от новых еретиков, веруя, как были научены: что Святые созерцают и как причастники разделяют царство и славу и сияние и свет неизреченный и благодать божественную, - но не существо Божие, - идем к сиянию благодатного Света, дабы познать и поклониться Трисиянному Божеству, во единице сияющему, неизреченному Сиянию из единой триипостасной природы; и очи помысла устремим на Слово, Которое с плотию ныне восседает превыше небесных сводов, Которое, как это подобает Богу, седя одесную Величия, как бы издали так обращается к нам: "Если кто желает примкнуть к сей славе, пусть, насколько это возможно, подражает Мне и шествует тем путем, которым Я шел на земле и представил в пример как образ жизни".
Итак, будем созерцать внутренними очами сие великое зрелище: наше естество, навсегда соединившееся в своей жизни с невещественным огнем Божества; и сняв с себя кожаные одежды, в которые мы оделись вследствие преступления, т.е. отвергнув земные и плотские заботы, станем на Святой земле: каждый создав свою личную Святую землю, достигнув сего путем добродетели и тяготения к Богу, чтобы нам возыметь дерзновение, когда Бог придет во свете и, притекши к Нему, воссиять и вечно пребывать с Ним, озаренными во славу Трисолнечного и единственнейшего Сияния ныне и присно и во веки веков. Аминь.

В богословском Предании Православной Церкви особое место занимает учение о сущности и энергиях Божиих, изложенное святителем Григорием Паламой в полемике против Акиндина и Варлаама и утвержденное Константинопольскими Соборами середины XIV века.Это учение ставило целью дать богословское обоснование христианского понимания Бога как одновременно непостижимого и постижимого, трансцендентного и имманентного, неименуемого и именуемого, неизреченного и изрекаемого, неприобщимого и приобщимого. Данный парадокс мы проследили выше на примере учения Дионисия Ареопагита о Боге как неименуемом и вместе с тем обладающим всяким именем. Другим примером того же парадокса может служить христианское учение о боговидении: Бог по естеству невидим и вместе с тем открывает Себя достойным; человек не может увидеть Бога и остаться в живых (Исх 33, 20), и вместе с тем отдельные избранники Божии созерцают Бога лицем К лицу (Быт 32, 30; Исх 33, 20; Втор 34, 10), видят Бога как Он есть (1 Ин 3, 2). Еще одним примером может служить учение о богопознании: Бог непостижим и в то же время в Нем есть нечто постижимое.

Одним из путей объяснения данного парадокса в восточно-христианской традиции служило понятие о «действиях», или энергиях Божиих, отличных от сущности Божией. Если сущность Божия незрима, энергии могут быть видимы; если сущность неименуема, энергии могут быть именуемы; если сущность Божия непостижима, то энергии могут быть постигаемы разумом. По словам святителя Василия Великого, «мы знаем Бога нашего по Его энергиям, но не претендуем на то, что можем приблизиться к Его сущности; ибо энергии Его нисходят к нам, сущность же Его остается недоступной». В учении о Божественных именах, как мы помним, понятие энергий-действий имело ключевое значение: согласно Григорию Нисскому, Бог «получает наименование от действий, которые... касаются нашей жизни». Та же идея высказывалась Дионисием Ареопагитом, который называл действия Божии ad extra (вовне) «исхождениями», «выступлениями» (προοδοι): имена Божии описывают не Божественную сущность, но «исхождения» Бога вовне.

Заслуга святителя Григория Паламы заключается в том, что он сумел богословски обосновать отличие сущности Божией от энергий Божиих, выявить соотношение между сущностью и энергией, показать, что между ними общего и в чем различие, описать природу Божественных энергий. Прежде всего он показал, что Божественные энергии есть связующее звено между Богом и тварным миром:

...Если есть приобщающиеся Богу, а сверхсущая сущность Бога совершенно! неприобщима, то значит, есть нечто между неприобщимой сущностью и приобщающимися, через что они приобщаются Богу. Уберешь то, что межу; неприобщаемым и приобщающимся, — о, какой ущерб! — ты отсек нас от Бога, отбросив связующее звено и положив великую и непроходимую пропасть между тем Основанием и возникновением и устроением возникшего... Есть, таким образом, нечто между возникшим и неприобщаемой той Сверхсущественностью, и не одно только, а многое... Но оно... не само по себе существует: это силы Сверхсущности, единственным и единящим образом предвосхитившей все неисчислимое множество приобщающегося, в котором она размноживается при исхождении и, всеми приобщаемая, неисходно держится своей неприобщимости и единства... Неприобщим, стало быть, и приобщим Сам Бог, неприобщим как Сверхсущий, приобщим как имеющий сущетворную силу и всепреобразующую и всесовершающую энергию.

В то же время Палама постоянно подчеркивает, что наличие в Боге энергий никак не обусловлено существованием тварного мира — они совечны сущности Божией:

Предзнание, воля, Промысл, самосозерцание и все подобные деяния Бога безначальны и предвечны; но если созерцание, Промысл и предзнание, то и предопределение и воля суть безначальные деяния Бога, а значит, и добродетель, потому что во всем из перечисленного есть добродетель и существование, потому что существование предшествует не только сущности, но и всему существующему, будучи первичным. Потом, разве воля и предопределение не добродетель? Прекрасно многознающий в божественном, Максим говорит, что «и существование, и жизнь, и святость, и добродетель суть деяния Божии, не сделанные во времени»; а чтобы никто не подумал, что они существуют в веке, хотя и не во времени, продолжает: «Никогда не было, чтобы не было добродетели, благости, святости и бессмертия»... Они допускают приобщение себе, а уже им как безначальным деяниям причастны причащающиеся существа и совершаемые во времени деяния.

Божественные энергии, кроме того, не являются эманациями Божества в плотиновском смысле: они — не какие-то частичные проявления Божества, но Сам Бог в Его действии и откровении миру. Каждая энергия Божия, будучи неотделима от сущности Божией, содержит в себе всего Бога:

Ни нетварная благость, ни вечная слава, ни жизнь и тому подобное не являются сверхсущностной сущностью Бога, ибо Бог как Причина превосходит их. Жизнью же мы Его именуем, Благом и тому подобным лишь по обнаруживающим энергиям и силам Его сверхсущности... Но так как Бог присутствует всецело в каждой из боголепных энергий, по каждой из них мы именуем Его.

...То, что является или умопостигается, или становится причастным, не есть часть Бога... но каким-то образом Он весь и проявляется и не (проявляется), и уразумевается и не уразумевается, и бывает приобщим и остается неприобщим.

Согласно Паламе, «каждая (Божественная) сила или каждая энергия есть Сам Бог». В этом смысле энергия Божия, будучи связующим звеном между Богом и тварным миром, не является «посредником» между тварным и нетварным, между человеческим и Божественным: это не какая-то промежуточная природа, отличная от Божественного и человеческого. Все энергии Божии не-тварны и Божественны, все они являются Самим Богом, Самим Божеством в Его проявлении вовне: «Как бы их ни называли — благодатью, божественной жизнью, светом, озарением, — энергии, или Божественные действия, принадлежат самому существованию Божиему; они представляют Его существование для нас. Значит, не только оправданно, но и необходимо употреблять по отношению к ним собственные определения Божества: они суть Бог (Θεος) и Божество (Θεοτης)».

Последние два термина употребляются Паламой в качестве синонимов: оба обозначают Божественную энергию. Как отмечает протопресвитер Иоанн Мейендорф, существует консенсус восточных отцов, утверждающих, что термин «Бог» этимологически обозначает Божественную энергию, а не сущность. То же относится и к термину «Божество», употребление которого применительно к энергии Божией санкционировано Константинопольским Собором 1341 года, в 5-й анафеме против Варлаама провозгласившим:

...Мудрствующим и говорящим, что имя Божества относится только к Божественной сущности, и не исповедующим, согласно с богодухновенным богословием святых и благочестивым мудрствованием Церкви, что оно прилагается и к Божественной энергии, и таким образом всеми способами, настаивающим на едином Божестве Отца, Сына и Святого Духа, хотя бы кто из божественных тайноводцев назвал Божеством либо сущность Их, либо энергию, и этому нас учащим, анафема трижды.

Всякое имя, слово, всякий термин, включая термины «Бог» и «Божество», могут быть применимы по отношению к сущности Божией лишь условно: уже Дионисий Ареопагит называл Бога «сверхбожественным», а Иоанн Дамаскин говорил о «сверхбожественном Божестве», тем самым подчеркивая относительность понятий «Бог», «Божество», «Божественный» применительно к Тому, Кто превосходит всякое понятие, слово и имя. Вслед за Арео-пагитом Григорий Палама называет Бога «сверхбожественным», указывая на то, что, поскольку сущность Божия выше всякого имени, все имена Божии обозначают те или иные действия Божии, а не сущность Божию. Для нас в Боге не доступно ничего, кроме энергии; говоря о «Боге» и «Божестве», мы можем иметь в виду только энергию Божию, так как сущность Божия за пределами нашего понимания и восприятия.

Изложенное выше учение Григория Паламы, утвержденное Константинопольскими Соборами середины XIV века, подводит итог многовековому развитию восточнохристианского учения о Боге, окончательно формулируя мысль о неименуемости сущности Божией и именуемости энергий Божиих. Все имена Божии, включая имена «Бог» и «Божество», являются именами энергий, а не сущности Божией. Они могут применяться и в отношении сущности, однако лишь в условном смысле, так как сущность Божия неименуема, сверх-именуема, выше всякого именования и постижения.

Кроме того, паламитское учение о сущности и энергиях Божиих на новом уровне поднимает вопрос об относительности человеческого языка применительно к Богу. Всякое слово, имя, всякий термин, будучи частью человеческого языка, приспособлены для описания тварных реальностей, но не могут вместить в себя реальности нетварного Божественного бытия. Хотя имена Божии являются именами энергий Божиих, но и применительно к энергиям они имеют лишь условное значение: обладая всеми свойствами сущности Божией, энергии Божии обладают и неи-менуемостью. Мы именуем Бога только по Его энергиям и никак не по Его сущности, но даже по отношению к энергиям Божиим, таким как Божественный свет, человеческие имена условны и неадекватны.

Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир (Ин 1, 9), то есть Отец. Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир, то есть Сын. Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир, то есть другой Утешитель (См.: Ин 14, 16; 14, 26). «Был», «был» и «был», но был един; «свет», «свет» и «свет», но единый свет, и един Бог. Это же представил прежде Давид, говоря: Во свете Твоем узрим свет (Пс 35, 10). Ныне же мы и узрели, и проповедуем, от Света-Отца приняв Свет-Сына во Свете-Духе, краткое и простое богословие Троицы.

Наиболее полно учение Григория о Боге как о свете раскрыто в проповеди, посвященной празднику Крещения Господня, называемому в литургическом календаре Восточной Церкви «днем светов». Григорий говорит здесь о свете Святой Троицы, который, с одной стороны, находится за пределами всего чувственного и умопостигаемого, с другой же — возглавляет всю иерархию светов от духовного до материального. Свет Святой Троицы абсолютно трансцендентен тварному бытию, вместе с тем он пронизывает собою весь тварный мир, так что все существующее есть различные уровни причастности этому свету:

Бог есть свет высочайший, недоступный, несказанный, ни умом не постигаемый, ни словом не изрекаемый, просвещающий всякую разумную природу. Он — то же в духовном мире, что солнце — в чувственном. По мере нашего очищения Он представляется нами, по мере представления возбуждает к Себе любовь, по мере любви нашей вновь умопредставляется; Он созерцаем только Сам Собою и постижим лишь для Самого Себя, изливаясь лишь в малой степени на то, что вне Его. Я говорю о свете, созерцаемом в Отце, Сыне и Святом Духе, богатство Которых есть одноприродность и единое излияние светлости. Второй же свет — Ангел, некая струя или причастие первого света, имеющая просвещение благодаря своему стремлению к первому свету и служению Ему: не знаю, получает ли он просвещение в соответствии с чином, в котором находится, или по мере просвещения получает свой чин. Третий свет есть человек, что известно и внешним. Ведь и они, в силу присущего нам логоса, называют человека φως, и из нас самих наиболее богоподобные и приближающиеся к Богу. Знаю и другой свет, которым изгнана и пресечена первоначальная тьма: этот свет — первооснова видимого творения, а именно — циклическое вращение звезд и небесная стража, освещающая весь мир.

Божественные энергии Григория Паламы,
логосы Максима Исповедника
и их участие в Творении мира,
изложенное в современной научной терминологии.

Р.Б.Галина (Руссо)

Отношение современного человека к миру, на наш взгляд, схоже с отношением человека первых веков - времени расцвета гностицизма. Сейчас место гностицизма занято позитивистской наукой с ее иллюзорной истинностью картины мироздания. Православное мировоззрение, в отличие от протестантского, часто просто закрывает глаза на существование науки. Вступать с ней в диалог видимо и действительно неосмысленно, но использовать ее результаты и терминологию для изложения богословских вопросов на языке, доступном неверующему, но образованному человеку, наверное, стоит. «Отцы Церкви всегда стояли на высоте науки своего времени; этот метод они завещали и нам: и мы должны стоять на высоте науки своего времени.» (Б.П Вышеславцев).

Эта работа – дерзкая попытка «перетолковать» в современном научном языке такие ключевые богословские понятия, как Божественная энергия и логос и предложить описание Творения мира в научной терминологии.

Представления Григория Паламы о Божественных энергиях.

Причина окончательного расхождения восточного и западного христианства связана с исихастским спором, возникшем в середине XIV века. К тому времени Церковью, в лице подвижников-монахов, был обретен весьма значительный мистический опыт, делающий возможным реальное соединение с Богом. И тогда встал вопрос о доступности недоступной природы. Каким образом Бог-Троица может быть объектом единения и вообще мистического опыта?

Принципиальную непознаваемость и недоступность сущности Бога не отрицал никто. Суть спора связана с проводимым православным богословием, в отличие от западного, различением в Боге Его сущности и Его нетварных энергий. По учению исихастов, систематизированному св. Григорием Паламой, «мы познаем энергии Бога, но не Его сущность». Такое различение сущности и энергий восходит к каппадокийским отцам. “Мы познаем Бога нашего по Его энергиям, - пишет св. Василий, - но не говорим, что можем приблизиться к Его сущности. Ибо, хотя Его энергии доходят до нас, Его сущность остается неприступною… Энергии Бога не есть нечто существующие отдельно от него, не дар Бога людям. Нет, это Сам Бог в Его действовании и в Его явленности миру… Все творение - одна гигантская неопалимая купина, пронизанная, но неуничтожаемая невыразимым и чудесным огнем божественных энергий.”

Позицию западного христианства развивал высокообразованный монах Варлаам Калабриец. Он считал, что Фаворский свет, виденный апостолами во время Преображения Христова и созерцаемый подвижниками на высоте молитвенного восхождения, есть тварный, вещественный свет или же просто мысленный образ; что этот свет не есть энергия Божия, которая истекала бы из сущности Божией и была бы сама божественной. Существо Бога непостижимо и недоступно человеку, а если энергия - божественна, то Бог оказывается делим - на сущность и энергию, что есть явное двубожие и ересь. Бог - трансцендентная непознаваемая сущность, которая, оставаясь Перводвигателем творения, пребывает в бездействии относительно его бытия и предоставляет ему полную самостоятельность. С Богом общаться можно только посредством мысли, науки и знания, через гипотезы о Нем, а не с Ним Самим. Никакого более полного и реального общения с Богом быть не может.

На эти хитросплетения Палама отвечал, что свет Фаворский не есть ни сама сущность Божия (она не может быть сообщима человеку), ни тварное вещество (тогда бы человек спасался и обоживался сам через себя, т.е. не спасался бы вовсе), но присносущная энергия сущности Божией, отличная от самой сущности, но неотделимая от нее. Энергия не вносит в Божество никакого разделения, ибо сущность остается сама собой как носительница энергий. Переходя к твари и освящая ее, энергия сама не становится тварной, но остается неотделимой от Бога, т.е. остается Самим Богом. Всякая энергия и все энергии вместе суть Сам Бог, но Сам Бог не есть только Его энергии. Если сущность Бога не может быть сообщена человеку, то в Своих энергиях Бог проявляется и сообщается человеку, открывается ему как Любовь. Поэтому возможно и должно быть всецелое общение Бога и человека. Оно ведет к преображению всего человека - и его разума, и мысли, и воли, и чувства, и тела. Человек по сущности никогда не станет Богом, ибо он - тварное существо. Но человеку сообщима энергия Божия, которая есть Сам Бог, и поэтому человек может и должен стать богом, но богом по причастию к Богу, а не по существу. Наш Господь щедр, Он отдает нам не что-то от Себя, но всего Самого Себя, и только поэтому мы и живем, и спасаемся.

Главная цель богословского учения святого Григория — защитить реальность христианского опыта. Спасение - не только прощение. Это подлинное обновление человека. И обновление достигается не высвобождением каких-то природных энергий, присущих тварному бытию человека, но "энергиями" Самого Бога, Который через них встречается с человеком, и объемлет его, и приемлет в общение с Собой. Варлаам же посягал расторгнуть это общение и сделать его иллюзорным. Борьба шла не между двумя учеными монахами по отвлеченному богословскому вопросу, но между двумя образами жизни, один из которых вел человека к замыканию в самом себе и вечной одинокой смерти, другой - к любви и спасению.

Перейдем теперь к изложению догматико-богословского учения Григория Паламы в его главнейших чертах. Основная мысль учения свт. Григория Паламы о Божестве может быть выражена как антиномичное утверждение полной неприступности, трансцендентности и "внемирности" Бога и вместе с тем Его самооткровения миру, имманентности ему и реального Его в мире присутствия. Этот парадокс находит свое выражение в его учении о "сущности и энергиях" Триипостасного Божества. Cвт. Григорий Палама учит о полной неприменимости к Богу, рассматриваемому в Самом Себе, каких бы то ни было наименований, определений и вообще высказываний. Всякое такое высказывание, будет ли оно носить характер утверждения или отрицания, не может, хотя бы приблизительно, выразить подлинную сущность Божию, хотя, конечно, при высказываниях отрицательного порядка легче избежать неправильных представлений о Боге. Более того, самые понятия бытия и сущности неприменимы, строго говоря, к Богу, как превосходящему всякое известное или мыслимое нами бытие (относительное и тварное). "Всякое естество, - пишет Григорий Палама в характерном для него духе апофатического богословствования, - в высшей степени отдалено и совершенно чуждо Божественного естества. Ибо если Бог естество, то все остальное не есть естество; если же каждое из остального естество, то Он не есть естество, как Он даже не есть, если другие существа суть; если же Он есть существующий, другие не есть существующие". Эту неприменимость к Богу понятий бытия и сущности нужно понимать, конечно, не в том смысле, что Бог в Самом Себе как бы лишен содержания этих понятий (ниже бытия), но что Он, как Творец бытия, несоизмерим с ним и бесконечно его превосходит. "Он не есть естество, - пишет Григорий Палама, - как превосходящий всякое естество; Он не есть существующий, как превосходящий все существующее... ничто из тварного не имеет и не будет иметь никакого общения или близости к высочайшему Естеству". Поэтому Божество в Самом Себе совершенно неименуемо и невыразимо, как несоизмеримое со всем тварным: "Нет для Него имени, именуемого в нынешнем или будущем веке, ни слова, образуемого в душе или произносимого языком, ни соприкосновения какого-либо чувственного или умного, ни даже вообще какого-нибудь образа, если только не считать совершеннейшей непостижимости, получаемой путем отрицаний и отрицающей посредством возвышения все, что существует или называется. Итак, непозволительно даже назвать Его сущностью или природой употребляющему эти понятия в собственном смысле". Вследствие этого свт. Григорий Палама предпочитает пользоваться, говоря о Боге в Самом Себе, вместо слова "сущность" выражением "сверхсущность", характеризуя ее при этом такими апофатическими определениями, как "тайная", "неисходная", "невыявленная".

Но одновременно с этой "неисходностью" Бога свт. Григорий Палама утверждает то, что он называет Его "происхождением" (proodos, выступление вперед), какой-то непостижимый вневременный акт Божества, посредством которого Оно из Своего состояния невыявленности и сокровенности обнаруживается миру, выявляется и, таким образом, делается в известной мере доступным твари, приобщающейся Божеству в Его выявлении, или, как выражается Григорий Палама, "энергиях", в то время как состояние неисходности условно обозначается словом «сущность». Это условное обозначение Бога словами "сущность" и "естество" и "бытие" может быть оправдано тем, что всякое тварное естество или бытие становится им по причастию Божественной энергии. В этом смысле, как пишет святитель, "Бог есть и называется естеством всех существ, ибо все являются Его причастниками и образуются Его причастием; не причастием Его естества, да не будет, но причастием Его энергии; ибо в этом смысле Он является и бытийностью существующих... и вообще всем для всех".
«Проявленность» Бога в мире в Его бесчисленных несозданных энергиях, доступность в них Божества для твари и реальность ее причастия в несозданном и Божественном, все это подчеркивается в учении Паламы с не меньшей силой и настойчивостью, чем та, с какой говорится о недоступности и "скрытности" Бога в Его "тайной сверхсущности". То есть, Бог не только обладает сущностью и энергиями, как чем-то объективно отличным друг от друга, но Его сущность и Его энергии нераздельны не только мысленно, но и реально. Энергии Божии, естественно являются, по смыслу учения святителя о Божестве, несозданными - ибо в Боге нет ничего созданного. Признание тварности Божиих энергий неизбежно привело бы, по мысли св. Григория, к признанию тварности и Самого Бога. "У кого энергия тварна, тот и сам не нетварен. Поэтому не энергия Божия (да не будет сего), но то, что является результатом энергии, есть тварь".

Энергии не суть нечто свойственное той или другой Божественной Ипостаси в отдельности, но всей Пресвятой Троице в Ее целом. Это утверждение единства и общности действия Пресвятой Троицы мыслится святителем как следствие Ее единосущия: "Бог, есть Сам в Себе, причем три Божественных Ипостаси естественно, целостно, присносущно и неисходно, но вместе с тем несмесно и неслиянно взаимно держатся и друг в друге вмещаются так, что и энергия у Них одна". "Ввиду того, что Отец и Сын и Дух Святой суть друг в друге неслиянно и несмесно, знаем мы, что у Них в точности едино движение и энергия. Жизнь и сила, которую Отец имеет в Себе, не есть нечто другое, чем у Сына, так что Он [Сын] имеет ту же с Ним [Отцом] жизнь и силу; так же и Дух Божий". И это единство действия Святой Троицы не есть (как это бывает в мире тварном) только единство по подобию, но тождество в полном смысле этого слова. "У трех Божественных Ипостасей энергия едина не как подобная, как у нас, но воистину едина и числом". Поэтому и "вся тварь есть дело трех" (Ипостасей), Их единой "несозданной и соприсносущной энергии». Настаивая на этой общности и тождестве энергии Святой Троицы, Григорий Палама признает, однако, что в некоторых случаях отдельная Ипостась - Сын или Святой Дух - обозначаются как энергии Отца. Но это обозначение свидетельствует, по толкованию св. Григория, не о тождестве Ипостаси Сына и Духа с энергией Отца, а об обладании Ими всей полнотой Его энергии. "Не только единородный Сын Божий, - пишет он, - но и Дух Святый называется у святых энергией или силой; но [Он так ими называется] как имеющий неизменными сравнительно с Отцом силы и энергии». Не будучи, таким образом, тождественной ни с одной из Божественных Ипостасей Святой Троицы, энергия не обладает, однако, и своей собственной особой Ипостасью, как лишенная самобытного и отдельного существования вне Божественной сущности. Об этом Палама высказывается следующим образом: "Ни одна из энергий не ипостасна, то есть не самоипостасна".

Сущность Бога рассматривается святым Григорием как причина энергии, так как непризнание такого «причинного» превосходства сущности над энергией неизбежно привело бы к нарушению единства Божества. "Не приемлющие сие, - пишется в актах Собора 1351 года, - воистину многобожники, как утверждающие множество начал и не возводящие к единой причине и единому началу то, что существенно усматривается около Бога". В этом смысле (причинного отношения) "Бог по существу превосходит Божественную энергию...»
Это причинное отношение не может быть мыслимо подобным причинности, существующей в тварном мире, но его следует представлять "боголепным образом", как неоднократно выражается св. Григорий. Поэтому и различие между сущностью и энергией носит совсем иной характер, нежели обычные, логически определяемые и классифицируемые различия объектов тварного мира. Богословствовать нужно, по выражению Паламы, "соединенно различая Божественное и различенно Его соединяя". "Мы не мыслим,-- пишется об этом в соборном акте 1351 года, - ее [энергию] как [находящуюся] вне существа Божия, но, зная ее как существенное и естественное движение Бога, говорим, что она происходит и истекает из Божественного существа, как из присносущного источника, и без него никогда не усматривается, но раздельно с ним пребывает и от вечности сосуществует с Божественным существом и нераздельно с Ним соединена, не будучи в состоянии когда-либо разделиться от Божией сущности ни веком, ни каким-либо временным или местным расстоянием, но вневременно и предвечно из нее происходит и неразрывно с нею сосуществует".

Вслед за основным различием между сущностью и энергией, как между причиной и тем, что этой причиной обусловлено, святитель указывает на другие важные между ними отличия: в то время как сущность непричастна, неделима, неименуема и непостижима, энергия причастна, именуема и постижима. Божественная сущность и энергия, - формулирует учение Паламы Собор 1351 года, - "отличаются друг от друга тем, что Божественная энергия бывает причастна и делится неделимо, и именуется и мыслится неким образом, хотя и неясно из своих следствий [то есть творений], а сущность непричастна, неделима и безымянна, то есть как совершенно сверхымянная и непостижимая". К этой непричастности Божией сущности святой отец возвращается не раз в своих творениях, подробно разбирая те последствия, к каким привело бы нас противоположное мнение. Основная мысль его доказательств состоит в том, что тварь, причастившаяся самого существа Божия, будет, вследствие неделимости Божиего существа, обладать всей полнотой Его свойств и вообще существенно сольется с Богом, став сама новой Божественной Ипостасью (при неотделимости ипостаси от сущности) так, что вместо Триипостасного Бога мы будем иметь Бога с бесчисленными ипостасями, сколько есть причастников - ибо, как пишет св. Григорий, "сущность имеет столько ипостасей, от скольких приобщается". Вообще, мы утратим всякую грань между Творцом и тварью (иначе говоря, дойдем до чистого пантеизма).

Неразделение в Боге сущности и энергии разрушает, по мнению Паламы, все церковное учение о Боге Триипостасном, Творце и Промыслителе. "Если ничем не отличается от Божественной сущности Божественная энергия, то ничем не будет отличаться творчество, которое свойственно энергии, от рождения и исхождения, которые свойственны сущности... Если же творчество не отличается от рождения и исхождения, то и тварь не будет отличаться от Рожденного и Исшедшего... то и Сын Божий и Дух Святый ничем не будут отличаться от тварей. И все твари будут порождениями Бога и Отца, и обожествится тварь и Бог сопричислится к тварям". Развивая эти мысли, св. Григорий Палама показывает, что неразличение в Боге сущности и энергии приводит к утверждению тварности Второй Ипостаси (вследствие отождествления творения и рождения) и к допущению многосущности Бога, как обладающего множеством энергий.

Для выражения непостижимой тайны отношений в Боге сущности и энергий, святитель нередко прибегает к символическим образам, заимствованным из мира видимого. Наиболее часто встречаемый у него образ состоит в уподоблении сущности Божией солнечному диску, а исходящих из нее энергий - лучам или солнечному теплу: "Как солнце, неумаленно передав причащающимся от [своей] теплоты и света, имеет их [то есть теплоту и свет] своими врожденными и существенными энергиями, так и Божественные передачи, неумаленно существующие в передающем, суть его естественные и существенные энергии". Этой же аналогией хорошо иллюстрируется серьезно аргументированное святителем убеждение, что Бог - Существо совершенно простое и несложное, не имеющее в Себе никаких различий, кроме троичности Ипостасей. Действительно, солнце не разделяется на составные части, излучая свет.

Григорий Палама часто акцентирует внимание на том, что Бог не устранился от мира, сотворив его, как утверждал Варлаам. Да не будет! Бог присутствует в тварном мире Своими нетварными энергиями, которые представляют собою способ бытия Бога вне Божественной сущности. Нетварная благодать укоренена в самом акте сотворения человеческой природы. По замыслу Творца, человек есть существо, которое изначально содержит в себе нетварную Божественную благодать. По словам Антония Сурожского: «Благодать – не просто тварный дар Бога, а Сам Бог, как бы переливающийся через край Своего Божественного и непостижимого совершенства, достигающий до нас, как волна морская, охватывающий нас и приобщающий нас к Самому Божеству».

Логосы Максима Исповедника

В современном богословии часто отождествляются понятия энергии Григория Паламы и логосов Максима Исповедника (например, у епископа Диоклийского Каллиста). Рассмотрим, поэтому, учение о логосах (словах), разработанное византийским мыслителем и богословом Максимом Исповедником (скончался в 662году) и святым Иоанном Дамаскиным (скончался около 780 года).

Понятие логоса не относится к материальному миру, который человек воспринимает органами чувств. Оно возникает (как и понятие о Божественной энергии) в аскетической практике подвижников. Тот, кто сподобился благодатного дара видения невидимого, видит не просто вещи, внешние образы, события, поступки, процессы, но их внутренний смысл – логос. Совершенные, по словам Максима Исповедника: «зрят одни только логосы написанного, обнаженные от наложенных на них письменных знаков».

Логосы Божии – это внутренняя основа и сущность всего существующего. Это «смысл всех смыслов» (свт. Григорий Богослов). Святые отцы говорили о логосах как о «первообразах, которые существуют помимо чувств» (М.И.), как о Божиих «идеях-волениях, волящих мыслях» (И.Д.). Это идеи-прообразы, согласно которым Бог «и предопределил, и произвел все существующее» (Дионисий Ареопагит). Это Его мысли, ведь «Бог творит мыслью, и эта мысль … становится делом» (И.Д.). «Слово Мое, которое исходит из уст Моих, - оно не возвращается ко Мне тщетным, но исполняет то, что Мне угодно, и совершает то, для чего Я послал его» (Ис.55:12). Логосы – это и образующее начало всякой твари, и орудия, посредством которых Бог творит мир. Это «действующая причина всего сотворенного» (св. Василий Великий). Это и идея, и принцип, и закон тварного бытия, и цель, к которой тварь устремлена (М.И.). «В отношении к Богу – это Его идеи, хотения. В отношении к каждой вещи – ее формирующий принцип, по которому она получила бытие, ее закон. В отношении к деятельности – ее смысл, цель, намерении, план, правило» (С.Л.Епифанович).

Как мысли человеческие еще не весь человек, так и мысли Божии еще не весь Бог. Сущность Божия превышает Его идеи. Греческие отцы писали, что изволения Бога о мире находятся не в сущности Божией, а в том, что Ей последствует – в Божественных энергиях. Божественные энергии, а значит и Его замысел о мире – вечны. Св. Иоанн Дамаскин называет логосы «предвечным и всегда неизменяемым Божиим Советом» (Советом – не в смысле «совещанием», а – «волеизъявлением). Это не естество Божие, а мысль, общая воля Пресвятой Троицы, Слово Божие о мире. Именно эти мысли (логосы, слова), «извечные причины тварных существ» и образуют вечную реальность. «Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» (Мф.24:35) – значит, они реальнее привычной нам материальной реальности.

Слово – Второе Лицо Пресвятой Троицы. То Слово, чрез Которое все «начало быть», и без Которого «ничего не начало быть, что начало быть» (Ин.1:3) – это Божественная Ипостась, это Сам Бог, Его откровение в мир (Григорий Богослов). Тварный мир существует вне Бога, («не по месту, но по природе» -И.Д.), но логосами «засеяно» все пространство тварного мира. Таким образом, Бог сразу и «вне» и «внутри». Мир творится согласно логосам, но не сами логосы становятся тварными существами.

Нам незнаком такой тип взаимоотношений, аналогов ему в мире сем не существует. Блаж. Феофилакт Болгарский так выразил эту парадоксальность: «Слово, оставаясь тем, чем Оно было, стало тем, чем Оно не было».

Итак, мы живем одновременно в двух мирах – тварном, материальном – реальность которого удостоверяется нашими органами чувств, и другом, неявленном нам видимо. По М.И. вся тварь разделяется «на логос и внешнюю явленность». Видимое творение обладает духовными логосами. Бытие – совокупность логосов, переплетающихся друг с другом. Логосы являются как бы надмирной основой бытия твари. Их «уплотнение» образует всю видимую тварь. Весь мир как бы висит на логосах, имея в них свою истинную сущность.

Мы воспринимаем только внешние образы вещей. Максим Исповедник: «кто естество зримых вещей не определяет одним только чувством, но умом мудро взыскует смысл в каждой твари, тот находит Бога». Находит потому, что в каждом из сущих (в их логосах) сокрыты идеи, необходимые человеку для его обожения. Каждая тварь как бы показывает нам тропинку к Богу. Подвизающийся в духовном делании, по словам М.И.: «принимает, словно даяния, естественные законы сущих, воспроизводя их в способах осуществления добродетелей». Эти начертанные в логосах тварей способы осуществления добродетелей св. Максим называет «тропосами». Весь материальный мир тогда – своеобразное символическое учебное пособие. Святитель Феофан Затворник называл мир «училищем благочестия».

О Творении - языком современной науки.

Отождествление понятий Божественных энергий и логосов творения, встречаемое у современных богословов, кажется нам не совсем правомерным. По крайней мере, если сопоставлять эти понятия с представлениями современной науки, то становится возможным провести их различение.

Рассмотрим аналогию (конечно, неполную) между Творением Богом вселенной, материального мира – дома человечества и строительством человеком вполне конкретного деревянного дома. Что нужно для такого строительства? Нужны подходящие материалы и соответствующие действия – то есть к материалам необходимо приложить энергию. Но этого мало. Если строитель никогда раньше не видел дома, если он не знает, что делать с пилой и рубанком, а из гвоздей умеет изготовлять только ожерелья, вряд ли ему удастся выстроить нечто, пригодное для проживания – сколько бы энергии он не вложил в свое дело. То есть, чтобы что-то создать, нужно иметь план, проект строения, и обладать другой разнообразной информацией. Энергию и информацию отождествлять нельзя; другое дело, что энергия может служить носителем информации – как, например, электромагнитные колебания в человеческой технике переносят звук и изображение. Для этого они подвергаются модуляции, иначе говоря – «наложению» информации.

Бог сотворил мир из ничего. Материи в Его распоряжении не было, ее еще предстояло создать. Вселенная «создана из ничего, в том смысле из ничего, что не было первичной материи. Вечной материи нет, как вообще нет материи, а только энергия в ее различных формах, конденсация которой и является в форме материи» (свт. Лука Войно-Ясенецкий). Действительно, тварная энергия (та, о которой говорят физики) вполне подходит под определение «ничто» - ведь многие ее виды никак не воспринимаются человеком, то есть феноменологически для него не существуют. Тем более нетварная энергия (для визуализации которой, слава Богу, еще не изобретено физических приборов) может обозначаться как то самое «ничего», которое послужило субстратом для сотворения материи.

Материя и тварная энергия (будем называть ее физической и иметь в виду прежде всего – для удобства рассуждений - ее электромагнитную форму) есть, по сути, одно и то же. Представление о материи как о незыблемой тверди подверглось в физике 20 века решительному пересмотру. Атомы, из которых состоят все тела, расположены на огромных, по сравнению с их собственными размерами, расстояниях. В свою очередь, и они сами состоят практически из пустого пространства. Атомное ядро занимает всего лишь одну триллионную часть всего атомного объема. Остальное пространство атома занято электронным облаком, про носителей которого можно сказать, что они занимают какой-то объем чисто условно. Таким образом, материя представляет собой скорее крохотные островки субстанции в океане пустоты, нежели твердое вещество, воспринимаемое нашими органами чувств. Да и природа этих островков - элементарных частиц, выходит за рамки обыденного здравого смысла. По современным представлениям их следует рассматривать в качестве эфемерных сгустков энергии, которые удивительным образом одновременно сочетают в себе корпускулярные и волновые свойства. Можно говорить, что материя – это определенным образом организованная энергия.

Здесь физики не противоречат богословам. Свт. Лука (Войно-Ясенецкий), например, в физической энергии, в частности, электромагнитной, видел нечто полуматериальное, при этом Божественную энергию он мыслил как некий субстрат, конденсацией которого в сотворении мира явилась вся тварная природа: «Всесозидающим и всепоглощающим, бесконечным потоком духовной энергии Божественной любви создана вселенная». Григорий Палама: «то, что является результатом энергии, есть тварь». В.Лосский: «Идеи предустанавливают различные модусы приобщения к энергиям, различные и неравные степени восхождения для различных категорий существ…».

Объединив эти представления, можно сформулировать такое утверждение: материя и физическая энергия – это феномены, возникающие из нетварной энергии путем внесения в нее упорядочения, организации. Замысла, плана, идеи, Логоса, Слова. А в современной терминологии – информации. Той самой, которая в количестве десяти в двести пятидесятой степени байт содержится в одной живой клетке.

И Божественные энергии и Логосы превечны, они – атрибуты вечного Бога. А материальный мир имеет начало – в том смысле, что когда-то его не существовало. Что произошло «в начале», что инициировало Творение? Святые отцы единодушно утверждают: в Божественной природе нет ничего, что являлось бы необходимой причиной создания тварного; Творение есть акт воли, а не акт природы.

Значит «участвовать» в Творении могли Божественные энергии и Божии мысли-воления (за вульгарность терминологии здесь и далее - прошу прощения, по другому не получается). Но они существовали и до Творения. Может быть – они существовали по-отдельности, не сливаясь друг с другом, не «накладываясь» (если предствалять их по аналогии с электромагнитными волнами) друг на друга? А волевой акт Творения как раз и состоял в том, чтобы «соединить» их друг с другом?

Тогда становятся понятными и утверждение Максима Исповедника, что тварный мир подвешен на логосах, и слова Филарета Московского «Тварные существа поставлены на творческом слове Божием, как на алмазном мосту, под бездной Божественной бесконечности, над бездной собственного своего небыитя». Вся материя, живая и неживая, есть Божественная энергия, приведенная в вещественное состояние Словом Божиим, иначе говоря – модулированная информацией, в которой «закодированы» различные уровни организации тварного мира. Материальный мир стоит, пока звучит Слово.

«Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» (Мф.24:35) – в этих словах залог нашего бессмертия. Изменится нечто в потоке информации и энергия сконденсируется в «другую» материю – такое уже было при Творении мира Ангелов.

Сотворив наш мир, Господь не оставил Свое Промышление о нем – и Божественные энергии, несущие информацию, необходимую для поддержания должной организации всего сущего, продолжают поступать «в систему». Вот почему феномен жизни (и вообще то, что во Вселенной существует еще порядок) вызывает удивление физиков. Ведь доказано, что 2-й закон термодинамики действует всегда и везде. А из него вытекает, что в закрытой системе, каковой и считается Вселенная, растет энтропия, то есть порядок и организованность со временем должны сменяться хаосом. Просто система открыта – для Бога, и Его дары всегда приготовлены для нас. Сын держит все словом силы Своей – пишет апостол Павел в Послании к Евреям.

Например, жизненная энергия, та, которая, по Григорию Паламе, животворит тело человека. Она дается всем, рожденным на Земле, ведь все равны перед Богом. «Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф.5:45). Жизненная энергия дается человеку вне зависимости от того, хочет он ее принять, или нет. Здесь не место свободе выбора, поскольку без нее человека просто не было бы. Получает ее человек во время сна – недаром люди гораздо дольше могут не есть и не пить, чем не спать. И исходя из этого можно высказать предположение о «характеристиках» энергии.

Сон человека разделяется на периоды с различными частотами электромагнитных колебаний мозга. Во время так называемого «медленного сна», необходимого для поддержания телесной жизни, частота колебаний мозга близка к 1 герцу – то есть к одному колебанию в секунду. Видимо, эта частота как-то соотносится со способностью к восприятию Божественной жизненной энергии. Недаром святые отцы в один голос говорят о необходимости погружения ума в сердце во время молитвы. Ведь частота сердечных сокращений – около 60 ударов в минуту – это как раз один герц. Электроэнцефалографические исследования последних лет (проф. Слезин, Институт мозга) показали, что во время молитвы частота мозговых излучений снижается с 10-12гц, что обычно для состояния бодрствования, до 1-3 герц. Если еще добавить известные факты о том, что люди, постоянно пребывающие в глубокой молитве, могут почти не спать, становится вероятным, что частота колебаний в один герц является некоей особой частотой, на которой Бог «связывается» с человеком.

Для «поддержания в порядке» всего разнообразия материального мира – вплоть до каждого отдельного атома - необходимо огромное количество информации (носителем которой является энергия). Она должна быть всегда и везде – для Бога нет категорий времени и пространства, они чисто человеческие. И тут физики не протестуют. Более того, о том же самом говорят феномен голографии, эффект Бома, парадокс Эйнштейна-Розена-Подольского, концепция морфогенетических полей Шелдрейка: информация о всей вселенной содержится в каждой точке вселенной.

Среди этой информации обязательно должен быть огромный массив «технической» - как устроены атомы и молекулы, клетки, особи и виды живых организмов, языки человечества и все-все-все. Такая своеобразная «техническая документация». Именно ее изыскивает человек с помощью научных методов и оккультных практик (пример: чакры – механизм распределения жизненной энергии в организме человека). Информацию о прошлом и будущем «извлекают» пророки и экстрасенсы. Есть и смешные случаи. Один известный педагог, вместо того, чтобы учить детей математике, учил их – и весьма успешно – «вытаскивать» из логосной сокровищницы решения примеров (это, кстати, свидетельствует о том, что в этом хранилище есть все прошлые и будущие знания человечества).

Основной вопрос, который современная цивилизация задает миру – как он устроен; ну и еще, конечно, как мы можем использовать его для своих земных нужд, «что мы с этого будем иметь». И для решения этих вопросов использует горделивый человеческий рассудок – «сбежавший» из сердца разум. Святые отцы учили другому видению мира. В их представлениях, чувственный мир – это то, что Бог говорит человеку и о нем самом, и о Себе, и о Царстве будущего века. «Для обладающих духовным зрением весь умопостигаемый мир представляется таинственно отпечетленным во всем чувственном мире посредством символических образов» (св. Максим Исповедник). Но для этого нужно видеть сердцем. «Сердце имеет свои резоны, которых разум совсем не знает» (Б.Паскаль).

Заключение

Конспективно описанная выше «модель» Творения ни в коем случае не претендует на какую-либо самостоятельную ценность. Нового в ней – только язык изложения, причем весьма корявый, неотработанный. Ничего она не проясняет, а только «передвигает» момент таинственности в картине Творения в другое место. Людям верующим подобные модели абсолютно не нужны. Но для тех, кто истину не отделяет то научной терминологии, она может оказаться полезной.

Беседа с филологом и искусствоведом Ириной Есинской

Духовная жизнь есть реальная любовь. И нужно воздерживаться во всем, в чем бы то ни было – в движениях ума, в движениях своих чувств, в проявлениях запросов своей плоти, чтобы подарить любовь, высвободить эту энергию, которая нам присуща по нашей природе.
архиепископ Тульский и Белевский Алексий

Ирина, на Ваш взгляд, нужно ли, важно ли человеку быть счастливым? Вы бы могли сформулировать определение счастья для православного человека?

Счастье - это когда человек возвращается в Отчий Дом, имеет там часть свою. Счастье – это со-частие, быть частью Божественного замысла. Сейчас есть такое ощущение, что человеку посылается очень много: когда умножается грех, тогда преизобилует благодать Божия. Другое дело, что мы сами не готовы в должной мере принять посылаемые Божьи дары. Вся проблема в том, что современный человек больше склонен воспринимать негативный императив христианства: не делай того, не делай другого... Конечно, эти запреты законно существуют, вытекают из Декалога. Но вспомним, что впереди них идет заповедь Христова: возлюби Бога и ближнего своего. В этом, по божественному слову Спасителя нашего, Закон и пророки. Пришедший ради спасения человека на землю Христос дает нам нечто несравненно большее, чем негативный императив. Его заповеди - это заповеди блаженства, исполняя их, человек обретает полноту бытия, он становится по-настоящему счастлив. Христос говорит, что это блаженство близко. Только осталось сделать шаг навстречу, и ты его обретешь.
Вероятно, многие проблемы возникают от нашей всеобщей неукорененности в вере, - все наши уныние и печаль не по Бозе, - от неофитства. То есть нередко человек, приходя в Церковь, видит что-то совсем иное, нежели есть на самом деле. Его огрубелое сердце не в состоянии почувствовать, что главное в Церкви – это любовь Христова. Он только видит: это нельзя, то нельзя... И получается, что там, в миру, будто бы есть какая-то радость, хоть она и насквозь фальшивая зачастую. А здесь - взамен её - никакой радости. И это считается нормальным: так и будем жить без радости, не нужна она нам! Так же скорбно будем «восходить на небо», поститься, а во время поста мы будем гонять своих ближних, рявкать на всех, будем изводить друг друга и превозноситься тем, что мы – великие постники, а другие вообще не постятся - и люди ли это вообще или какие-то скоты бессловесные? И, к огромному сожалению, мы сами, глубоко верующие, способствуем тому, что у светских людей складывается образ церковного человека недобрый, несимпатичный какой-то. Этот образ порой даже может вызвать отталкивание у тех, кто ещё не пришел к Богу, не вошел в Церковь. Потому что, главное - в этом образе воцерковленого человека отсутствует радость, которую Господь нам заповедовал: радуйтесь! Все мы читали акафисты, где неоднократно встречается: Радуйся, радуйся... Сколько раз в акафисте повторяется это слово? Просто потрясает до глубины души! Потому что акафист - песнь радости, поэзия, которая родилась из чувства близости к Богу, из чувства блаженства… Это энергия радости! Словно бы тот, кто писал акафист, не мог насытиться сей небесной радостью: один раз взывание к Богу, к Божией Матери, или какому-либо святому - радуйся, второй, третий раз, четвертый... Да это потому, что его сердце переполняла радость. А мы сейчас лишь повторяем форму, но духа такого не имеем. Этой энергии не имеем. И нам абсолютно не весело. Почему? Потому что, прежде всего, в нас отсутствует любовь, именно она дает подлинную радость человеку... Бог есть Любовь. Мы можем сотни раз это повторять и, тем не менее, быть абсолютно не убедительными. Ведь убедить способно только присутствие в нас этой радости и Божьей любви. Если люди видят такие качества в верующем человеке, то это убеждает их безо всяких слов.

- А каково православное определение «энергии», потому что у многих превратное понимание этого слова?
- В конечном итоге всё, что мы делаем, - это энергия. То благое, что мы можем делать, это энергия; то, что не можем, - отсутствие энергии.
Благодать Божия – это нетварная (несотворенная) Божественная энергия, по слову свт. Григория Паламы.... А синергия – это содействие, сотворчество, соработничество с Богом. Ты не можешь быть соработником Божиим, если не будешь просвещен благодатью Божией, светом Христовым. Сама Божественная Сущность непознаваема для человека. Энергия происходит от Сущности, она не сотворена, это сущностная энергия. Сущность остается непознаваемой, но через сущностную энергию человек становится причастным Сущности. При этом воздействие Божественной энергии на человека понимается Православием в плане синергии, т.е. совместного богочеловеческого действия, со-действия.
Источник всего благого – нисхождение в мир нетварной Божественной энергии, с которой человек соединяясь, может познавать Бога. А познавая Бога, человек обретает радость, мир, любовь, счастье.

Вспоминается изречение великого сербского старца отца Фаддея (Штрабуловича), молитва есть черпание энергии из Источника жизни....
- Конечно. Всё сотворено словом Божиим, и всё, как мы сегодня знаем, - энергия... Человек и всё, что он делает – это энергия. Слово человеческое – это энергия.
В Слове Божием, в творческом Глаголе уже содержался весь мир. Вообще слово, творчество и энергия это триединство, одно целое. Но, не будем забывать, что и человеческое слово обладает огромной силой, оно сотворено синергией с Богом. Из Священного Писания мы знаем: Адам, предстоя пред Господом, нарекал всему живому имя его, чтобы отныне было так. Представляете: Адам - пред Богом, лицом к Лицу, вот удивительное, чудесное состояние сотворчества человека с его Творцом. Вот то, что должно бы быть у нас, если б не было грехопадения первых людей. Адам познавал все сущее и нарекал в соответствии с этим знанием. То есть в имени уже содержалась вся полнота знания. Об этом говорит преп. Серафим Саровский: все человечество не имеет той глубины познания, которое имел Адам.

- Человек – это ведь дух, по большому счету?
- Конечно. Как Бог – Дух, так и человек – дух. По призванию каждый человек должен стать богом по благодати. Безусловно, так.
- А на иконах что означают нимбы?..
- Это пребывание благодати Божией. А круг – символ безначальности, бесконечности, вечности. Пребывание с Богом. Если человек ближе к Богу, он – там в центре изображен. Потому что в центре круга – творящий мир Господь.

- Преп. Антоний Великий говорил, что если человек – в благодати, то вокруг него – будто огонь, а бесы, они как солома, они не могут подойти, чтобы не сгореть.
- «Яко тает воск от лица огня...» - сказано.
- Пребывание в энергетической защите получается, да, если человек в благодати?
- Конечно, в защите нетварной божественной энергии благодати Божией, благодати Духа Святаго. Благодать Духа Святаго и нетварная божественная энергия – всё суть одно и то же.

- А эту нетварную энергию человек может почувствовать?
- То есть благодать? Сначала зададимся вопросом, чего вообще человек ищет в Церкви, состояний ли, эмоций или он ищет все-таки Бога. Не надо переводить веру только на чувственный уровень: дай-ка я приду в храм и буду чувствовать энергию и т.д. Это может далеко завести, совсем не туда… Человек понимает, что пришла благодать по тому, что в его жизни, в сердце происходят благие перемены. Он чувствует полноту жизни, легкость, он исполняется надежды, радости, и в то же время он начинает чувствовать свой грех. И в этом опять проявляется антиномичность православного миропонимания: с одной стороны – радость о Духе Святом, ибо ты в Церкви Божией находишься и о Духе радуешься. А с другой стороны, ты скорбишь о том, что оскорбляешь Бога своими грехами, что не можешь превозмочь в себе какие-то страсти, потому что до конца жизни они терзают человека. Как говорится, не верь себе пока в гроб не ляжешь. До последнего вздоха на стороже стоит темная сила и пытается во тьму увлечь человека, порой очень успешно. И даже подвижник может все потерять, упасть в холодные волны житейского моря, то есть в душе появятся опустошение, холодность, уныние. В наше время люди депрессивные оттого, что не имеют сопряженности с Божественной энергией...
Вот так: с одной стороны – радость, с другой – чувство собственного несовершенства и ощущение своего греха. Если это потеряно, значит верующий в прелести (самообольщении). Известно, что прелесть иногда тоже может давать эйфорию.

- Мы – орудия Божии. Однако можно ли так рассуждать мирянину о соработничестве, как это делал один святой. Он конкретно говорил, к примеру: вот эти мои руки принадлежат Богу, поэтому я должен ими угождать Богу, всё делать во славу Его...
- Эта мысль высказана у апостола Павла: «и уже не я живу, но живет во мне Христос». Но всё-таки здесь надо с осторожностью детализировать, ведь этим можно и увлечься.Православному сознанию присуща антиномичность: с одной стороны осознаешь, что ты – грешный человек, а с другой – ты уже живешь в Церкви, а Церковь – свята. Ты принадлежишь к Телу Христову, ты имеешь как бы одну группу крови, если говорить образно, вообще со всеми верующими. И это радость, счастье, полнота, которая тебе дает всё.

- Ирина, хотелось бы узнать Ваше мнение по поводу высказывания одного священника о том, что многие воцерковленные люди по тридцать лет ходят в церковь, а остаются по своему духовному уровню новоначальными.
- Это совершенно неправильно и так быть не должно, получается, что мы просто зря пол в храме протаптываем. Если мы ни на миллиметр не продвигаемся ни на исповеди, ни в смысле своего покаяния, ни в смысле перемены своей жизни, это обличает нас и свидетельствует о том что наша жизнь безблагодатна, увы… И что сеем, то и жнем. Мы ходим много лет в Церковь, но никого не можем увлечь своим примером, у нас вырастают невоцерковленные дети, страшно пьющие, презирающие нас... Вера должна быть живая, действенная. И, конечно, должна приносить плоды.

- В современной церковной жизни существует проблема никотиновой зависимости среди верующих, даже некоторые священники не могут бросить курить. А ведь люди ходят иногда по 15-20 лет в храм, почему они не могут победить свою страсть табакокурения?
- По разным причинам. Эта страсть может пустить настолько глубокие корни, что порой выдернуть их бывает совсем непросто… Казалось бы, курение – такой грубый грех, почему бы от него не избавиться по-быстрому?.. Например, известный церковный писатель Сергей Нилус рассказывает о себе, как он, живя при старце, в Оптиной, был в полном отчаянии, потому что не мог бросить курить. Курил помногу, по нескольку пачек в день. Приходил к батюшке и говорил: ну, что мне делать, я не могу никак бросить курить. Неоднократно он пытался избавиться от этой вредной привычки, но все безрезультатно... Из-за этого унывал настолько, что даже приходили мысли о самоубийстве. Казалось бы, человек, который любил Церковь, много для нее старался делать… Да, скорбел по этому поводу, но вот оставить этого злопагубного занятия не мог. И если ему удавалось немного удержаться, то потом он еще страшнее, больше курил. И вот однажды заболела его возлюбленная супруга, и стало ей совсем плохо. И он когда увидел, что она умирает, то просто бросился перед иконой, взмолился и сказал: Господи, помоги, исцели! И так взывая к Господу, дал обет выкорчевать грех курения. После долгой слезной молитвы, он подошел к постели и увидел, что жена покрылась испариной, кризис миновал. Естественно, на следующий день она была еще очень слаба, он по делам бегал туда-сюда, и вдруг поймал себя на мысли, что полдня прошло, а ни разу не захотелось покурить. И больше в жизни он никогда не брал папиросы в рот...
Поэтому – как посмотреть. Если курение просто распущенность, без желания побороться, наверное, это очень плохо. А если страсть курения, как в случае с Сергеем Нилусом, то – какое мы право имеем судить вообще кого бы то ни было, кроме себя?..

- Должна ли быть методика духовного совершенствования у мирянина?
- Слово «методика» мне не очень нравится, потому что оно предполагает, что мы сейчас разграничим, расчертим. Первый пункт – такой-то, страсть такая-то, такая-то... Так сказать, белые начинают и выигрывают… Конечно, мы должны иметь представление о борьбе со страстями, об учении святых отцов Церкви. Мы должны все это понимать, знать, как православные христиане. Но, к сожалению, современному неукоренненному в вере человеку свойственно многое путать. На мой взгляд, тут методика простая: у верующего должен быть духовник, с которым он близок, как дитя со своей матерью. И ты всё ему честно, как на духу, рассказываешь, он тебя знает уже много лет, знает, что ты собой представляешь, что для тебя полезно, а что вредно. Ты находишь себе духовника, ибо видишь в нем образ того, кем хочешь когда-то стать. Таким – и мирным, и благим, и добрым, и радостным, и жертвенным. Если ты такого духовника себе найдешь, то со временем будешь становиться на него похожим. Вот в этом вся методика, необходим пастырь добрый, как матушка твоя родная, который будет давать только то, что добро есть. И ты будешь потихоньку изживать из себя страсти, потихоньку умиряться и восходить по лествице совершенства. Если у тебя нет духовника, то никакая твоя личная методика, никакое разграфление бумажек, дневников ничего не дадут. К сожалению, часто бывает так, что человек начинает читать прекрасные произведения: «Невидимая брань», авву Дорофея, «Лествицу» и т.д. и превратно всё понимает. Почему? Потому что если духовные законы знать только теоретически, а потом автоматически, не имея никакого духовного опыта и научения, брать и перекладывать их на свою жизнь, то неизбежно получается безобразие, жестокое и злое, чаще всего по отношению к ближним.

- Ирина, дайте, пожалуйста, практический совет, как мирянину победить в себе раздражительность?
- Посоветовать как мирянин мирянину? Во-первых, исповедовать надо сей грех постоянно. Это одно из таких, к сожалению, очень присущих современному человеку несовершенств, греховных проявлений. А во-вторых, мы все должны понимать, что гневаться и раздражаться элементарно некрасиво и недостойно. Недостойно человека как образа и подобия Божия.

- Кстати, отец Иов (Гумеров) прекрасно о достоинстве написал: «Чувство собственного достоинства человека возникает на основе сознания своего высокого звания и назначения. Чувство это искажается или теряется ложным мировоззрением и греховной жизнью... Восприятие своего христианского достоинства уверовавшему человеку не приходит сразу, а лишь по мере полноты веры и духовного преуспеяния... Если бы кого-либо усыновил царь, то на какую бы степень поднялось его чувство собственного достоинства и положения. Однако всех нас усыновил Небесный Царь! А много ли среди нас тех, для кого это стало источником всепобеждающей радости».
- Человек с чувством достоинства, не с чувством гордыни, подчеркиваю, - но достоинства, многих скверных поступков не совершит просто потому, что это недостойно.

- В Православии не принято говорить о том, что человек должен быть уверенным. Но верующий же должен быть таковым?
- Конечно, обязательно. Отсутствие уверенности подобно тому, как если бы человек пускался в путь на корабле, не имея никакого оснащения... Не понимая, куда мы двигаемся, будем вилять рулем туда-сюда и, в конце концов, с нами случится беда. «Кто рулит и весла бросит, того нелегкая заносит...» Напротив, у нас должно быть правильное направление: Церковь, в которой мы пребываем, - это и есть основа нашей уверенности. Не самоуверенности, а уверенности.

- А что такое богомыслие, в Вашем понимании?
- Это пребывание в Боге человека. Такое сочетание человека с Богом, когда у него идет бессловесная молитва, скорее всего, бессловесная. Когда человек молится, сказано, нисходит на него благодать Божия. Как говорил преп. Серафим Саровкий, когда придет благодать – остановитесь, не молитесь больше. Останьтесь в этом состоянии, перестаньте творить словесную молитву, апребывайте во внутренней тишише... вот это и есть богомыслие. Когда человек объят этим божественным Огнём.

- Скорее всего, в богомыслии много граней. Для нас, мирян, святитель Феофан Затворник говорил, что православным, помимо молитвы, необходимо заниматься еще и богомыслием, т.е. размышлением о божественном.
- Ну мы же не сядем и не станем что-то придумывать, фантазировать. Это изучение, думаю, нашей православной веры. Цель, на мой взгляд, чтобы прийти к состоянию, когда ум твой как бы плавает в Евангелии. Это дает человеку возможность видеть и понимать все с точки зрения Евангелия. Что-то с тобой случается, а у тебя уже всё твое существо возопило: этого не надо делать – грех! Вот что мы должны стяжать, это состояние, когда Евангелие – не та книга, в которую мы редко заглядываем, а та реальность, существующая в нас, в нашей системе видения мира. Это и есть богомыслие.

- А что такое созерцание?
- Созерцание – это молитва. Созерцательный путь – путь подвижников, духовное созерцание – молитвенность.
- В святоотеческой литературе много говорится о созерцании, а что это такое – толком и не понятно.
- Созерцание – это постоянное видение Бога, постоянное держание в уме Бога.
- Без-образное.
- Да. Зерцало, очами веры.

- Известный владыка сказал, что человек должен стремиться усовершенствовать окружающий мир, как Адам возделывал Эдемский сад. Это уже к творчеству относится, да?
- К сожалению, сейчас говорить об усовершенствовании очень сложно при той ситуации, которая есть в мире сем. Можно вести речь лишь о замедлении падения в бездну... Потому что в духовном смысле мир совершеннее в 21 веке не стал. Совершенство – это своего рода прогресс. Все лучше, лучше и лучше. Но если посмотрим на образцы хотя бы искусства: Владимира, Византии или Московского княжества в период его расцвета 15-16 век – на иконопись, на архитектуру, то мы отчетливо увидим, что никакого прогресса нет. А искусство – это сублимация жизни, всего того, что люди творят, делают и мыслят (в искусстве это ярко выражается). И нам сейчас хотя бы вешки оставить для наших детей, чтобы они увидели, куда двигаться. Нам бы сохранить христианское начало и способность видеть красоту, оставленную нашими предками. Ведь раньше человек от полноты сердца творил эту красоту. Это говорит о том, что в нем сей образ жил очень сильно, древний мастер видел горний мир и творил по его образу дольний мир. А ныне мы намного бесталаннее в этом отношении, все уже вторично. На мой взгляд, нужно вести речь не о совершенствовании мира, а чтобы хотя бы совсем не свалиться в яму бездуховности.

Говоря опять-таки о нетварной Божественной энергии, о Слове, которым выразилась эта энергия, и так как Адам творил первый из людей, то и этот первый язык как бы остался. И ученые сегодня приходят к выводу: все языки имеют один праязык, вообще все. Например, проанализируем даже русский язык, потому что как мы знаем, это флективный язык. Как мы говорим: есть корень, приставка, суффикс, окончание и т.д. и содержится значение в корне. И если проанализировать все слова, которые возникают в русском языке, то увидим – много иноязычных слов, европейских, много из тюркского, заимствования. Это нормальный процесс в языке, так всегда было. И это при том, что люди в древни времена были сильны верой своей. Сейчас опасность в том, что люди утратили эту силу, энергию духа. Тем не менее, слов, изначальных корней очень мало. Если обратиться к доевропейскому периоду, то можно обнаружить, что корней там около двухсот, всех слов. Все остальные рождаются как заимствования, суффиксально-префиксально-... соединенность с суффиксами, префиксами. То есть эти двести корней – абсолютная плотность энергетическая, в которой содержится вообще всё, вся творческая энергия.

Словом можно убить и словом можно поднять человека. Оно имеет абсолютную силу. В определенные моменты жизни мы познаём силу слова. Мы познаем ее на литургии, на исповеди, мы познаем ее, читая Евангелие, другие душеполезные книги. Хотя это уже отраженное слово, а не то самое, божественное, слово, в котором естественно эта нетварная божественная энергия содержится. И нужно быть очень осторожным с этим словом, то есть очень внимательным. В том самом праязыке также содержались все основные понятия о добре и зле, а их не так много, даже совсем не много. В конечном итоге, наша задача, пользуясь всем этим многообразием и богатством слова, для себя решить, рассудить: что есть благо, а что есть зло. И вот всё это как раз к первозначениям и приходит – что есть добро и что есть зло. Всё многообразие, вся сложность мира, всё огромное богатство слов – они все соотносятся с этими первоначальными понятиями. И наша задача – именно в том, чтобы соотнести, то есть стяжать дар рассуждения. Потому что Евангелие – это возвращение нам уже на другом этапе того праязыка уже тогда, когда Господь Сам нам его дал, принес в притчах Своих, в Слове Своем. Маленькая книга, и мы ее читаем, читаем... и так будет до окончания века. Потому что евангельское слово – с абсолютной энергоинформационной плотностью. Там всё сказано о добре и о зле.

Энергия Изобилия - это Божественная Энергия, «дети» которой это:

• Здоровье . Это богатство, не правда ли? Здоровье – это проявление самодостаточной и совершенной личности. Здоровье – совокупность Энергий, способных создавать Благо. Если нет здоровья, значит, Ваши силы заблокированы, потому как Вы нарушаете законы Гармонии Сущего (либо нарушали в прошлых жизнях, если у Вас заболевания тянутся с рождения);
• Изобилие природы (плоды и т.д.), всё что вырастает и появляется вновь. Энергия Изобилия проявляется в бесконечности, если чтут Её законы и порядок Её воплощения. Энергия Изобилия всегда умножается и дарит Благо всем – это Благо Служения. Например, яблоня дарит плоды и одновременно в ней есть потенциал Возрождения – семечки. Всё, что само не умножается, является созданным для кратковременного удовлетворения эго;
• Профессия, Предназначение . Это способ, через который Вы проявляете Энергию Процветания для себя, всего Человечества и Планеты.
• Деньги и аналоги денег . Об Энергии Денег Мы поговорим чуть позже в одном из Наших последующих посланий;
• Мир вещей . Это материализованные фантазии, которые были созданы Энергией Воображения, замысла и творческого Воплощения. Мир вещей – это то, как Вы видите свой Мир, как Вы чувствуете и осознаете Его;
• Жилище. Ваш дом, жилищ е – это Зеркало Вашей Любви к себе. Насколько Вы принимаете и любите себя, настолько Ваше жилище отображает это Состояние. Порядок и достаток в доме, красота, изящество, уют, забота, энергетика – это Ваше Внешнее, Защитное Тело!
• Взаимоотношения с другими людьми - Друзьями и Родными - это тоже аспект Энергии Изобилия. Психологическая и материальная помощь, поддержка, обмен Энергиями, Опытом, Знаниями – всё это составляет Богатство Человека. Чем больше Друзей и Родных, тем больше качеств Духа развивает в себе Человек, тем Он более проявлен, тем Его внутренний Мир объемнее и разнообразнее.

Энергия Изобилия состоит из двух аспектов, полярных друг другу. Например, Энергия Любви состоит из Инь и Ян (Женственности-Мужественности). Энергия же Изобилия состоит из пассивности (Образа желаемого) и активности (материализации Желаемого).

Энергия Изобилия - это многомерная Энергия Нейтрального Характера. В руках Человека, в зависимости от Его Выбора, Она может быть:

• пассивной , когда эту Энергию не любят, отрицают, считают греховной, нечистой, грязной (аналогия с сексом и отношению к нему). Это одна из крайностей - игнорирование Энергии Изобилия. Тогда Её просто не будет в биополе данного Человека. Она не может функционировать без Любви, Чистой Любви и Сотворчества с Человеком…
• активной - это другая крайность отношения Человека к Богине Изобилия… Это означает следующее - Ей поклоняются как Идолу, Человек становится фанатиком денег и вещей… И подключается к Эгрегору Материальности, питая астрал своей энергией.

Истина, Возлюбленные Друзья, посередине… В Равновесии Пассивности – Духовного Помысла и Активности – Материального проявления.

Можно уравновесить в себе эту Энергию (актив и пассив), не уделяя Ей ВСЁ время, внимание и мысли, но и Любя всем Сердцем Эту Энергию. И тогда Энергия Изобилия становится Другом и Помощником, Бесконечным и разнообразным Источником БОГатства.

После равновесия актива-пассива и Намерения Энергия Изобилия входит в биополе Человека, притягивая в Его Жизнь нужных ему «детей». Эта Энергия, как Джинн из сказки, исполнит ВсЁ, что Человек будет намеревать с Любовью и Осознанностью совместно с Высшим Я. Главное - Принять Эту Энергию: процент принятой Энергии в себя, принятой с Любовью, привлечет к себе Материализацию Изобилия в реальную Жизнь.

Энергия Изобилия плотно сотрудничает с Энергией Концентрации – другим атрибутом Зеленого луча. Это очень важно. Концентрация на Любви в Сердце, Намерении и Знании о том, что всё случится во всей уместности, привлекают Энергию в Человека, увеличивая процент Свечения биополя Зеленым Сиянием Изобилия. Бог - атство (духовность, Состояние) притягивает Богатство (материализацию Любви).

4 универсальных шага для Привлечения Энергии Изобилия в свое биополе:

1. Принять как Дар эту Энергию с Любовью, вдохнуть в себя эту Изумрудно-Зеленую Энергию;
2. Наблюдать Её в себе;
3. Осознать Намерение (Ваш Замысел) и концентрироваться на нем;
4. Действие в синхронистичный момент.

Для того чтобы привлечь Энергию Изобилия нужно поставить Цель – для чего Вам нужна эта Энергия? Для личного обогащения? Тогда Энергия не узрит Вас в этих низких эгоистических вибрациях либо в Вашу жизнь придут деньги, но будут проблемы в других областях Бытия (в здоровье, во взаимоотношениях с близкими и т.д.). Потому как Энергии Изобилия нужна Свобода, а не заточение Её в эгоической темнице желаний.

Итак, в Эпоху Новой Эры Энергию Изобилия привлекает:

• Любовь к Жизни, принятие Бытия и осознанности ценности своего Воплощения;
• Энергия Изобилия магнетически притягивается к людям, ведущим Здоровый Образ Жизни, ведь умножение Здоровья, Красоты и Долголетия – это один из Ликов данной Энергии. Следите за Здоровьем – проявлением Вашего Богатства!
• Любовь к Природе, Планете, Человечеству;
• Энергия Веры;
• Раскрытие Энергии Творчества. Желание Служения во Благо. Применение всех своих способностей в Жизни;
• Равновесие Мужественности-Женственности в себе. Принятие всех Мужчин и Женщин. Гармония Энергии Любви, Раскрытие Сердца для всего Сущего;
• Постоянное расширение Мировоззрения;
• Позитивный настрой, Состояние Счастья и Радости;
• Постоянное получение удовольствия от всего, что Вы делаете во Благо;
• Мантры, аффирмации, намерения. Озвучивание вслух своих желаний, с добавлением «если это уместно для меня»;
• Очистите карму, имеющую отношение к Энергии Изобилия. Отдайте долги, перестаньте осуждать Ваших должников, наладьте с ними отношения. Помогайте близким материально, если у Вас есть такая возможность: отдавайте от достатка, а не последнее! Станьте участником благотворительной акции (если Сейчас это Вам не по силу, то участвуйте в мероприятиях, связанной с экологией - очисткой вод, лесов и т. д.);
• Очистите Ментальное Тело от убеждений, что «деньги – это грязно, зло» и т. д. или «деньги могут всё, счастье в деньгах» и т. д. Не унижайте и не возвышайте Энергию Изобилия. Это нейтральная, но Разумная Энергия, которая сотрудничает с Вашими желаниями и системой ценностей;
• Очистите Эмоциональное Тело от зависти к обеспеченным людям, от негатива, агрессии, направленным к тем, кто достиг успеха. Искренно порадуйтесь за ближнего, у которого получилось успешно сотрудничать с Энергией Изобилия;
• Научитесь Благодарить Энергию Изобилия ежедневно. Она проявляется у каждого и каждый день. И отражается во многом: в улыбке прохожего, в полученном синхронистичном Знании, Вдохновении на нечто Новое, в поездке с Друзьями, в общении с Природой и т.д. Энергия Изобилия магнетически притягивается к благодарным позитивным людям.